Страдал ли сталин психическим заболеванием? мнение специалиста. перед судом истории или медицины? История: Что скрывал Сталин? Заболевания и физические недостатки Почему у сталина не работала левая рука

Иосиф Сталин – одна из самых неоднозначных личностей отечественной истории. Кто-то говорит о его вкладе в Победу и восстановление страны, а кто-то – о страшных репрессиях. В нашем обзоре несколько интересных фактов о Сталине и фотографии его личных вещей, по которым можно составить портрет генералиссимуса.

Дата рождения

Иосиф Виссарионович Сталин изменил дату своего рождения с 18 на 21 декабря после того, как оккультист Гурджиев сказал ему, что с таким гороскопом вождём он не станет.

Особенности во внешности

У Сталина были некоторые физические дефекты: не левой ноге два сросшихся пальца и лицо, побитое оспой. Ещё мальчиком Сталин попал под фаэтон и получил серьёзную травму ноги и руки. Из-за этого левая его рука не разгибалась в локте и казалась поэтому короче, чем правая. Сталин был невысокого роста – всего 160 см.

Прошение об отставке

В течении первого десятилетия своего правления Иосиф Виссарионович трижды подавал прошение об отставке.

Аскет

По отношению к себе Сталин был настоящим аскетом. Гардероб у него был более, чем скромный, а личные вещи он носил практически до последнего. Когда после смерти описывали его имущество, кроме сапог, у него оказалось всего пара ботинок и две пары валенок.

Личный пистолет

Сталин, уезжая с дачи, всегда носил при себе заряженный пистолет. Именно по этой причине его кители были с секретом. В кителе, во внутреннем левом кармане, было специальное металлическое кольцо с цепочкой, на которую крепилось оружие. По возвращению домой Иосиф Виссарионович убирал пистолет в ящик серванта.

Любимые тапочки Сталина

Говорят, что Сталин никогда не расставался со своими тапочками, он брал их с собой во все поездки. В декабре 1945 года, когда Иосиф Виссарионович возвращался из Сочи в Москву, ему в багаж забыли положить тапочки. Как только это выяснилось, тапочки в Москву отправили самолётом.

Сталин лечил радикулит народными средствами

Периодически Сталина мучили приступы радикулита. Тогда он шёл на кухню, где была печь с лежанкой, клал на широкую доску кирпичи и укладывался греться.

В коллекции Сталина было более 3000 пластинок

К 1953 году на госдаче в Волынском накопилось более 3000 пластинок. Это были речи, произнесённые в разные годы Лениным и самим Сталиным, гимны разных государств, оперная, симфоническая, балетная, камерная и танцевальная музыка. На пластинках, которые ему нравились, Сталин ставил крестик.

Библиотека Сталина

Книги Сталин не коллекционировал. Он их отбирал. В его довоенной кремлёвской библиотеке было несколько десятков тысяч томов. После его смерти книги с Ближней дачи были переданы в Институт марксизма-ленинизма. Более 5,5 тысяч томов. И все со сталинскими пометками на полях.

Чудо, что Сталин смог дожить до 73 лет. Серьёзные проблемы со здоровьем начались у него ещё в 1920-х, после войны он пережил два инсульта. Третий инсульт, случившийся в ночь с 28 февраля на 1 марта 1953 года оказался смертельным. Впрочем, Сталин мог бы в ту ночь выжить, если бы не преступное бездействие Хрущёва и Маленкова.

До сих пор существует мнение, что смерть Сталина в 1953 была следствием заговора его окружения. Точнее - какими-то манипуляциями заговорщиков: Берии, Маленкова, Хрущёва. Медицинская карта Сталина и донесения его окружения до сих пор не рассекречены, и реконструировать события 28 февраля - 3 марта 1953 года можно только косвенно, по запискам и проговоркам его окружения. Всего существует 6 версий смерти Сталина (вернее будет сказать - апокрифов) и 2-3 версии заговора соратников. Блог Толкователя вернётся к их описанию, а сейчас просто опишем, чем болел Сталин на протяжении своей жизни.

С молодости у Сталина было врождённое уродство - сохнущая левая рука, следствие неизлечимой генетической болезни Эрба. Серьёзные проблемы со здоровьем - боли в мышцах рук и ног, частые простуды, бессонница - начались у него в конце 1920-х. Он страдал от полиартрита, и, начиная с 1926-27 гг., сначала ездил лечиться в Мацесту, где принимал тёплые сероводородные ванны из естественных источников. Затем Сталин ежегодно ездил в Сочи. Опубликованы 17 писем Сталина к жене за период 1929-31 гг., где он делится своими переживаниями во время отпуска. Таким писем было около 30, остальные до сих пор засекречены. Но и в этих 17 письмах его упоминания о болезни Сталина. Вот часть из них:

1 сентября 1929 г. «В Нальчике я был близок к воспалению лёгких. У меня «хрип» в обоих лёгких и всё ещё не покидает кашель.

Вплоть до 1937 года Сталин ежегодно выезжал для лечения на южные курорты. Затем в Москве стартовали политические судебные процессы, войны - с японцами и финнами, присоединение Прибалтики, Бессарабии, западных Украины и Белоруссии - всё это вынудило его безвылазно находиться в столице.

В ночь на 22 июня Сталин спал не более двух часов. В первый день войны прибыв в Кремль в 5:45 утра, он беспрерывно работал 12 часов, ничего не ел и выпил за день только стакан крепкого чая с сахаром. В таком режиме он работал все дни войны, иногда по 15 часов в сутки. Нередко охрана находила его спящим на диване, одетым и обутым. Четыре напряжённых года без выходных и отпуска. В начале войны Сталину было 62 года, по её окончании 66 лет.

После Потсдамской конференции (17 июля - 2 августа) возможности отдохнуть не было - 6 августа американцы сбрасывают ядерную бомбу на Хиросиму, а 8 августа СССР вступает в войну с Японией.

Перенапряжение сказалось в первую послевоенную осень. До войны главной медицинской проблемой Сталина были боли в суставах - поэтому во время длительных заседаний он не мог сидеть на одном месте и прохаживался по кабинету. Инсульт, настигший Сталина между 10 и 15 октября 1945-го, едва не убил его.

Из журналов посетителей Сталина видно, что в период с 8 октября до 17 декабря 1945-го Сталин в Кремле отсутствовал. По воспоминаниям Юрия Жданова, второго мужа Светланы Аллилуевой, в те дни Сталин порывался передать полномочия главы государству его отцу, Жданову. Два месяца он ни с кем из руководства не общался, не разговаривал по телефону. Этот инсульт не привёл к кровоизлиянию в мозг, была только закупорка мелкого сосуда мозга.

1946 год стал переломным. Сталин больше не мог выносить прежние нагрузки, и начал постепенно отходить от дел. Он всё больше находился на кунцевской даче, почти перестав посещать Кремль. Его дочь Светлана вспоминала: «Летом 1947 года он пригласил меня отдыхать в августе вместе с ним в Сочи. Он постарел. Ему хотелось покоя. Он не знал порою сам, чего ему хотелось».

Осень 1948-го Сталин также проводит в Сочи. Пока он отдыхает на юге, срочно перестраивается дача. Сталин фактически становится затворником и заложником своего окружения. Снова из воспоминаний его дочери Светланы: «Летом он целыми днями перемещался по парку, ему несли туда бумаги, газеты, чай. Последние годы ему хотелось здоровья, хотелось дольше жить».

Его здоровье, несмотря на щадящий режим работы, не улучшалось. Он страдал от гипертонии, головокружения и одышки, часто простужался, и охрана вынуждена была иногда прибегать к крайним мерам. Телохранитель Рыбин, рассказывая о похоронах Жданова, состоявшихся 2 сентября 1948 года, вспоминает, как охранники, по указанию Молотова, заперли Сталина в комнате и не выпустили его в сад полить цветы. Сталин фактически перестал руководить страной.

В октябре 1949 года Сталина настиг второй инсульт, сопровождавшийся потерей речи. Последующие годы он вынужден брать длительный отпуск и отправляться на юг (август-декабрь 1950, 9 августа 1951 - 12 февраля 1952). В узком кругу Политбюро у Сталина тогда появилось прозвище «дачник».

В 1951 году у Сталина начались провалы в памяти. Хрущёв вспоминал, что, сидя за столом и обращаясь к человеку, с которым Сталин общался десятки лет, он вдруг останавливался в замешательстве и никак не мог назвать того по фамилии.

«Помню, однажды он обратился к Булганину и никак не мог припомнить его фамилию. Смотрит, смотрит на него и говорит: «Как ваша фамилия?». - «Булганин!». Подобные явления повторялись часто, и это приводило его в неистовство».

Болезнь прогрессировала. Летом 1952 года, осмотрев Сталина, его личный врач, академик Виноградов, обнаружил резкое ухудшение здоровья (прогрессирующий атеросклероз мозга). Он рекомендовал ему отказаться от политической деятельности и уйти на покой.

«Дело врачей», состряпанное окружением Сталина, только ухудшило состояние вождя - личный лекарь, академик Виноградов был заключён в тюрьму, в застенки последовали и другие представители «кремлёвки». Хрущёв, Берия и Маленков советовали Сталину не обращать внимания на врачей, и заниматься самолечением. Светлана Аллилуева вспоминала:

«Я была у него 21 декабря 1952 года, когда ему исполнилось 73 года. Он плохо выглядел в тот день. Он неожиданно бросил курить, и очень гордился этим.

Он принимал сам какие-то пилюли, капал в стакан с водой несколько капель йода - откуда-то он сам брал эти фельдшерские рецепты. Он стал регулярно ходить в русскую баню, по старой сибирской привычке. При его гипертонии ни один врач не разрешил бы этого, но врачей не было».

Осень 1952 года состоялся XIX съезд партии. Предыдущий состоялся в 1934 году, и Сталин остался в Москве, лишив себя рекомендуемого врачами отдыха. Потом был пленум ЦК. В день открытия пленума, 16 октября, он подал заявление об освобождении его от должности Генерального секретаря, мотивируя свою просьбу «состоянием здоровья». Мария Ковригина, участвовавшая в октябрьском пленуме, вспоминает:

«Я запомнила усталое лицо Сталина, который говорил, что больше не модет работать секретарём и председателем Совета министров. У меня было впечатление, что мучаем старого больного человека».

Но Сталин не назвал официального преемника, и это удержало группу Берии, Хрущёва и Маленкова от принятия отставки вождя - они понимали, что кому-то из них в борьбе за власть тогда придётся сойти с дистанции, вероятно, через тюрьму (что и вышло после смерти Сталина). Больной, отстранённый от решения всех, а не только важнейших, вопросов - именно таким и нужен был Сталин этим людям (такая же ситуация повторится с поздним Брежневым и поздним Ельцыным). Каждый из этих людей хотел хоть ещё немного времени, чтобы усилиться в борьбе за власть, но, в то же время, и не разгневать пусть и полуживого, но всё ещё вождя.

А Сталин, как вспоминает Рыбин, осенью 1952-го уже падал в обморок и не мог без посторонней помощи подняться на второй этаж.

Последний раз в Кремле Сталин был 17 февраля 1953 года. Из дневника приёмов было видно, сколько длился тогда его рабочий день: 30 минут на встречу индийской делегации, 15 минут на беседу с Берией, Булганиным и Маленковым. 45 минут.

Хрущёв, рассказывая о состоянии Сталина осень 1952-го - зимой 1953-го упоминает, что стол в столовой на его даче в Кунцеве был завален нераспечатанными красными конвертами, и уже после смерти Сталина генерал Власик признался, что назначил специального человека, который вскрывал пакеты и отсылал содержимое тем, кто их присылал. Непрочитанными оставались даже бумаги, присланные Сталину из Политбюро. Напомним, в это время проходят важнейшие политические процессы: дело Еврейского антифашистского комитета (т.н. «кампания по борьбе с космополитизмом»), «дело врачей», чистка в МГБ… Кто же тогда инициировал их и вёл? Не будем пока забегать вперёд.

21 февраля - это был последний день, когда Сталин принимал кого-либо по работе. К нему на приём пришёл генерал-лейтенант МГБ Судоплатов:

«То, что я увидел, меня поразило. Я увидел уставшего старика. Его волосы сильно поредели, и хотя он всегда говорил медленно, теперь он произносил слова как бы через силу, а паузы между словами стали длиннее. Видимо, слухи о двух инсультах были верны».

27 февраля 1953 года в сопровождении охранника Кириллина появился в своей ложе в Большом театре, на представлении балета «Лебединое озеро». Весь спектакль он был один. По окончании уехал на дачу.

Сталин и любимая трубка

Два инсульта

Первый инсульт случился с вождем в первые послевоенные месяцы, примерно между 10 и 15 октября 1945 года. Что неудивительно: четыре года подряд Иосиф Виссарионович работал по 15 часов сутки, не отвлекаясь даже на перекус. Утверждают также, что осенью-зимой 45-го из-за собственной немощи Сталин был крайне подавлен и даже намеревался сложить полномочия. Второй инсульт настиг Иосифа Виссарионовича уже в октябре 1949 года. При чем, здоровье генсека было подорвано настолько, что на некоторое время он даже потерял речь. Тогда Сталин начал потихоньку отходить от дел и чаще бывал на Ближней даче, чем в Кремле. В узком кругу Иосиф Виссарионович получил прозвище «дачник».

Сталин отдыхает на даче

Паранойя

Психическими расстройствами объясняют и «большой террор», и раскулачивание, и прочие несчастья, постигшие СССР из-за руководства. Еще в 1927 году профессор Владимир Бехтерев имел неосторожность диагностировать у Сталина агрессивную форму шизофрении – тяжелую паранойю. Сталин обратился к врачу в связи с бессонницей, и очевидно, это был не тот диагноз, который он ожидал услышать. За это Бехтерев и поплатился жизнью – он умер через три дня после разговора. По официальной версии – от отравления консервами.

Подозрительный Сталин

Увечье левой руки

По официальной версии, еще ребенком Сосо попал под фаэтон и получил тяжелый ушиб с последующим нагноением. В результате рука «усохла». Всю жизнь вождю удавалось более-менее гармонично скрывать травму – в левой руке он то держал трубку, то ручку, когда позировал, сидя за столом. При ходьбе рука всегда была плотно прижата к телу и казалось, что она значительно короче правой. Травма травмой, но на некоторых фото видно, как Сталин управляется с винтовкой и даже держит ребенка больной рукой.

Копыто

А точнее зигодактилия была врожденным заболеванием Иосифа Виссарионовича. Проще говоря, у него срослись второй и третий пальцы на левой ноге. Мистики видели в этом недуге «метку дьявола», и вождя считали едва ли не антихристом во плоти. Впрочем, у мужчин этот недуг

встречается достаточно часто, в два раза чаще, чем у женщин. Гораздо опаснее для Иосифа Виссарионовича был ревматоидный полиатрит, из-за которого ему приходилось носить особые сапоги из мягкой кожи – ноги болели ужасно.

Иосиф был третьим ребенком в семье Виссариона Ивановича Джугашвили и Екатерины Георгиевны, урожденной Геладзе.
Его старшие братья Михаил и Георгий умерли в младенчестве. И он, родившись со сросшимися II-III пальцами левой ноги, был в младенчестве «слабеньким», но выжил. В возрасте пяти лет Иосиф перенес оспу, а спустя год попал под фаэтон и получил тяжелую травму, последствия которой были зафиксированы в «Медицинской истории пациента Кремлевской поликлиники И.В. Сталина»: «Атрофия плечевого и локтевого суставов левой руки вследствие ушиба в шестилетнем возрасте с последующим нагноением в области локтевого сустава».
Все-таки это была контрактура, а не загадочная «сухорукость»!
А вот о личности молодого И. Джугашвили биографы говорят по-разному: он как будто суммирует в себе черты холерика, шизоида, циклотимика, интроверта и возбудимой личности.
Тюрьма, ссылка, обморожение, побег, простуда с лихорадкой в течение нескольких недель - вот «промежуточный итог» начала революционной деятельности. Очень возможно, что эта «простуда» с многонедельной лихорадкой оказалась латентной вспышкой туберкулеза, поскольку во время аутопсии тела Сталина в марте 1953 года Анатолий Иванович Струков обнаружил рубцовое сморщивание верхушки правого легкого.
Спустя два года И. Джугашвили снова в ссылке и снова заболевает, на этот раз сыпным тифом, и его помещают в тифозный барак Вятской губернской земской больницы. Он был везучим: в то время попасть в такой барак было равносильно… мертвецкой!
После революции Сталина донимал «хронический тонзиллит», который в то время, с легкой руки профессора Д.О. Крылова, относили к т.н. «хрониосептическим» заболеваниям, но опасность подстерегала Сталина и в виде «хронического аппендицита».
Сейчас странно слышать такое словосочетание. А ведь оно бытовало вплоть до 60-х гг. прошлого века!
Сталина консультирует хирург с 25-летним стажем, заведующий хирургическим отделением Солдатенковской (Боткинской) больницы В.Н. Розанов.
Он и оперировал Сталина 28 марта 1921 года, «операция была очень тяжелой, помимо удаления аппендикса пришлось делать широкую резекцию слепой кишки, и за исход ручаться было трудно». Примечательно, что операцию начали под местной анестезией, но в середине перешли на смертельно опасный хлороформный наркоз, от которого четыре года спустя остановилось сердце М.В. Фрунзе.
В начале августа 1921 года Сталин снова возвращается в строй.
Он спокойно относился и к собственному здоровью. Известно, как трепетно относился к себе Троцкий, а его соратник А. Иоффе однажды устроил настоящую истерику из-за того, что его консультировали «всего лишь» С. Давиденков и Л. Левин, а не немецкие специалисты! Ездили лечиться за границу Рыков, Бухарин, Карахан, Д. Бедный, Н. Аллилуева и многие-многие другие.
Весной 1923 года А. Микоян, навестив Сталина, увидел, что у того забинтована рука. Сталин пояснил, что это «ревматизм», и Микоян уговорил его поехать в Сочи на «горячие мацестинские сероводородные ванны». Получив облегчение, он стал ездить в Сочи каждый год.
В 1930 году И.В. Сталин делает Валединского своим личным врачом, дарит ему пятикомнатную квартиру в Москве, назначает медицинским руководителем северокавказских курортов.
И.А. Валединский был врачом Сталина до 1940 года. Примечательно, что при обследовании в 1927 году (ЭКГ, рентгенография грудной клетки, АД, физикальное обследование) никаких изъянов И.А. Валединский у 48-летнего Сталина не нашел.
В 1929-31 гг. Сталин проводил в Сочи и Нальчике по два месяца, побывал он и в Цхалтубо.
В 1936 году И.А. Валединского и профессора Б.С. Преображенского, тогда заведующего кафедрой болезней уха, горла, носа пригласили к заболевшему ангиной Сталину.
В этот раз в составе консилиума его впервые осматривает и заведующий кафедрой факультетской терапии 2-го Московского медицинского института, профессор Владимир Никитович Виноградов тоже будущий академик, лауреат и заслуженный деятель науки, закованный по указанию Сталина в кандалы в 1952 году!
По словам А. Нормайра, в 1937 году Д.Д. Плетнев и Л.Г. Левин, не будучи психиатрами, якобы поставили Сталину диагноз «параноидальный психоз» и тут же были казнены.
…Последний раз Валединский осматривал Сталина 13 февраля 1940 года по поводу ангины. У вождя была повышенная температура, но он работал (шла советско-финская война). Он еще похвастался Валединскому, что на днях будет взят Выборг (его с большим трудом взяли через месяц!). В 1944 году И.А. Валединский стал главным врачом санатория «Барвиха» Лечсанупра Кремля, а здоровьем Сталина (по рекомендации Валединского) занялся В.Н. Виноградов.
Бессонница и артериальная гипертензия - вот две главные проблемы, с которыми столкнулся у 65-летнего вождя Виноградов. В 1944 году после получения известия о смерти сына Якова у Сталина развилась слабость, апатия, разбитость.
После возвращения из Потсдама он стал жаловаться на головную боль, головокружение, тошноту. Был эпизод сильной боли в области сердца и ощущение, что грудную клетку «стягивают железной лентой». Почему-то на этот раз к нему вызвали не Виноградова, а главного терапевта ВМФ СССР, профессора А.Л. Мясникова, тогда в среде московских терапевтов малоизвестного, главные кардиологические работы которого были еще впереди. Речь, вероятно, шла об инфаркте миокарда, но Сталин режима не соблюдает.
Приступы повторились в конце апреля и в июле 1945 года. Вождя к тому же беспокоили головокружение и слабость в ногах.
Между 10 и 15 октября 1945 года у Сталина, вероятно, произошла ТИА. Как пишет С.И. Аллилуева, осенью 1945 года ее отец заболел и «болел долго и трудно». Поскольку ей было запрещено ему звонить, есть версия, что у Сталина был эпизод афазии или дизартрии.
А уже с 1946 года режим «стального Сталина» существенно изменился: он стал редко приезжать в Кремль, совещания шли не более 2-3 часов, а не по 6-8, как в 1929 году. В 1946 году Сталин отдыхает на юге три месяца, а в 1949 г. в Абхазии для него выстроили (в районе о. Рица) санаторный комплекс, но он его не любил.
В 1949 году, во время юбилея, у Сталина возникли дизартрия и слабость в ногах (ходил, опираясь на стены, но поддерживать себя не позволял).
Его оперирует заведующая отделением Сокольнической больницы Лечсанупра Кремля П.Н. Мокшанцева по поводу околоногтевого панариция.
Она пишет: «…здоровым его назвать нельзя, но лечиться он не любил: никому не доверял и, наверное, более всего - врачам. Сталин был единственным больным-невидимкой».
В начале 50-х гг. у всегда бледного вождя возникла гиперемия лица (артериальная гипертензия?), а из-за почти постоянной одышки (эмфизема легких) он бросает курить. Существенно изменился почерк - стал «старческим», дрожащим, а временами возникал тремор пальцев левой кисти.
В 1950-1952 гг. Сталин по 4-4,5 месяца проводил в Сочи, откуда вернулся и за полтора месяца до смерти. Но чем хуже он себя чувствовал, тем более не доверял врачам.
Д. Волкогонов вкладывает в уста вождя слова: «Сколько императоров, королей, президентов, вождей в истории придворная лекарская курия незаметно отправила на тот свет». Я думаю, все проще: испытав на себе действие хлороформного наркоза в 1921 году, Сталин почувствовал полную беспомощность и зависимость не только от квалификации, но и от воли врача.
В 1922-24 гг. на примере Ленина он мог легко убедиться, как врачебная опека и «забота» соратников могут быстро изолировать и лишить власти.
Около него не было врачей - лукавых царедворцев (читайте «Здоровье и власть» Е.И. Чазова!), и В.Н. Виноградов, еще 26 февраля 1952 года обласканный вождем (орден Ленина к 70-летию), вскоре оказался английским шпионом, закованным в кандалы! А ведь он все сделал правильно: обнаружив ухудшение состояния здоровья, он рекомендовал Сталину максимально ограничить работу, да еще поделился в своей клинике этим с неким врачом. Вождь, кажется, понимал, что на пути его безудержного властолюбия заключение врачей может оказаться грозным камнем преткновения.
И началось! Были арестованы бывший начальник Лечсанупра Кремля А. Бусалов, консультанты П. Егоров, С. Карпай, М. Вовси, В. Зеленин, Н. Шерешевский, Э. Гельштейн, Н. Попова, В. Закусов, М. Серейский, Б. Преображенский, А. Фельдман (неосторожно рекомендовавший Сталину тонзилэктомию), Б. и М. Коганы, Б. Збарский, Б. Шимелиович и др. (37 человек). Считается, что кремлевская медицина была тогда обезглавлена.
Однако это вовсе не означает, что оказать врачебную помощь Сталину было некому или это были люди с «обеими левыми руками».
Дальнейшее сто раз было описано, и я не буду повторяться.
Хочу только на одном остановиться. На голубом глазу в Интернете лечащих врачей И.В. Сталина обвиняют в некомпетентности, дескать, лечили его сплошь академики и директора институтов, которые не знали, как к больному и подойти. Оставляю это на совести пишущих.
Напомню лишь, что один из участников консилиума, директор Института терапии АМН СССР А.Л. Мясников был одним из опытнейших терапевтов‑клиницистов того времени, блестящим знатоком пропедевтики и терапевтической семиотики, а про Е.М. Тареева и говорить нечего.
Николай Васильевич Коновалов (1900-1966), действительно, был директором Института неврологии АМН СССР, но он был и главным невропатологом Лечебно-санитарного управления Кремля и прошел в медицине путь от ординатора до профессора и академика АМН.
Имеющие избыток свободного времени могут сколь угодно долго обсуждать, дали ли злодеи товарищу Сталину дикумарол или ударили валенком с положенным внутрь кирпичом по голове, имитируя инсульт.
Только вот как быть с предыдущими эпизодами ТИА и артериальной гипертонией? Что удивительного - инсульт у 75-летнего старика с гипертонией? Чего огород-то городить?
То, что в деятельность врачей, лечащих первых лиц государства, всегда вмешивается политика, известно, но нигде это не было так бесцеремонно, как у нас (история болезни Петра Великого, Анны Иоанновны, Петра II, Александра I, Николая I, Александра III, наследника цесаревича Алексея Романова).
Вот это хамское отношение к врачам (своим, а не западным консультантам!) с лихвой усвоили и последующие кремлевские владыки. Да и не кремлевские тоже - все эти звонки по поводу разборок с больными (кого принять получше, а кого из врачей наказать) из «министерств и ведомств» чего стоят! Но случай И.В. Сталина весьма показателен: вождь диктовали врачам и врачи хотели как лучше, а вышло‑то как всегда, «по-советски»!
Исходный текст:
Н. Ларинский, 2013

Беседа нашего корреспондента В. РОМАНЕНКО с профессором, доктором медицинских наук А. И. БЕЛКИНЫМ.

Писем с подобными вопросами в редакционной почте иного. Например, Н. Бирюков из г. Кировска Ворошиловградской области спрашивает: "Не является ли бесчеловечная тирания Сталина следствием психического заболевания? Ведь даже его дочь - Светлана Аллилуева - писала, что он был жесток и подозрителен не только к окружающим его людям, но и в семье. Результатом его грубости и жестокости было самоубийство жены. Что думают врачи о его психике?"

Многие люди по разным причинам готовы принять версию, что Сталин был психически больным человеком. Естественно, это сняло бы часть вопросов о событиях, имевших место в нашей стране в 30 - 50-е годы. Тогда огромные пласты истории, нелепые с точки зрения здравого смысла, нашли бы свое объяснение в психопатологии.

Но ведь до сих пор никем из специалистов не опровергнута версия о возможной насильственной смерти академика В. М. Бехтерева, ведущего невропатолога страны в те годы, который после консультации Сталина "поставил" диагноз - паранойя.

Действительно, основной "фундамент" излагаемой версии - это диагноз академика В. М. Бехтерева. Слов нет, авторитет его как ученого велик. Но возникают два вопроса.

Прежде всего: на основании каких данных В. М. Бехтерев мог поставить диагноз "паранойя"? Предположим, если он действительно увидел этот диагноз, то какой смысл он вкладывал в него, учитывая, что понятие "паранойя" далеко не однозначно и всегда требует дополнительной расшифровки?

Диагноз "паранойя" при однократном внешнем осмотре, без специально формулируемых психиатрических вопросов и беседы, направленной на выявление бреда, невозможен. Лишь в случаях деградации личности, когда больной без наводящих вопросов говорит о своем величии, реформаторских проектах или преследовании, необычном (часто божественном) происхождении и т. д., возможен диагноз паранойи сходу, как говорится, на расстоянии. Ничего подобного в психическом статусе Сталина не было.

Более того, в 1927 г., в момент консультации Бехтерева, Сталин, по словам всех знавших его, отличался удивительной внешней скромностью, умением даже превозносить способности других людей, отводя себе скромную роль "ученика и продолжателя дела Ленина". Это, однако, не помешало ему в дальнейшем уничтожить всех, кто хотя бы в минимальной степени обладал каким-либо талантом. Но это поведение не параноика, а ловкого и практичного политикана, четко рассчитывающего и цель, и средства на пути к безграничной власти.

Тогда возникает закономерный вопрос: как можно, осматривая такого человека, как Сталин, заподозрить паранойю?

Это и есть второй вопрос. Трудно представить себе, что Бехтерев решился задавать Сталину специфические для психиатрической беседы вопросы, и совсем невозможно вообразить, что Сталин бы стал на них отвечать. Здесь явно какое-то недоразумение. Скорее всего, бехтеревский диагноз "паранойя" - это миф, который на протяжении многих лет устно передавался психиатрами разных поколений.

Но ведь с точки зрения нормального человека действительно трудно объяснить многие поступки Сталина.

Конечно, у Сталина были свои резко выраженные характерологические особенности личности, но полагаю, что вряд ли их можно сравнивать со статусом психически больного человека.

Например, в схватках со своими потенциальными конкурентами Сталин никогда не выставлял себя в первые ряды. Троцкого убрали Каменев и Зиновьев, близкие соратники Ленина. Когда надо было расправиться с ними, Сталин объединился с Бухариным и т. д. В таких баталиях враги Сталина слабели, он приобретал неограниченную власть. Что это, паранойя? Конечно же нет.

Известно, что Сталин много работал. Он не вступал в дискуссии там, где противник мог быть "на высоте". Он реально оценивал обстановку и мог выжидать - долго, терпеливо, пока не наступал подходящий момент. И одерживал победу. Но никогда не бахвалился своими "подвигами", подчеркивая всем своим внешним видом и бытом примерную скромность. Что, это тоже симптом паранойи? Нет. Параноик ведет себя по-иному. Он нетерпелив. Ему нужен сиюминутный успех.

Репрессиями и террором Сталин направленно добился безликости народа, которым руководил. Доносы становились нормой жизни. Все это опять-таки, повторю, действия жестокого и расчетливого политика, но ни как не параноика.

Тогда, может быть, дело в ином - в знании Сталиным психологии толпы, понимании, как надо убивать в человеке человека?

Скорее всего, да. Сталин владел этой сферой деятельности в совершенстве. Он четко обдумывал каждое свое выступление. Чем более жесткие репрессии сваливались на головы невинных, тем больше вождь говорил о справедливости, гуманизме, идеалах будущего.

Не следует забывать, что в каждом своем выступлении Сталин, при всем своем немногословии, умел отыскать такие формулировки, которые отвечали стремлениям и чувствам безликой массы. Об этом свидетельствует и его умелая игра на националистических чувствах. Он хорошо понимал, что национализм - это одновременно и индивидуальная безликость. Многочисленные материалы свидетельствуют о том, что Сталин, скорее всего интуитивно, понял общие социальные законы, которые быстро превращают целые народы в безликую массу. (Геббельс в общих чертах повторил многие сталинские приемы, и прогрессивный немецкий народ в еще более короткие "роки был переделан в общество послушных фанатиков.)

Действия Сталина не носят черт маниакальной поспешности. В речах его нет истеричности, наносного пафоса, витиеватых оборотов. Письменная продукция, которая, как известно, является замечательным материалом для суждения о наличии душевной патологии, требует особого внимания. Несомненно, что все те, кто читал Сталина, никогда не испытывали чувства, что строки эти могут принадлежать психически больному человеку.

И все же как-то не укладывается в сознании, что один человек, тем более с нормальной психикой, смог столь сильно извратить нормы общечеловеческой морали и, главное, воплотить эти извращенные нормы в жизнь.

Говоря о психическом статусе Сталина, мы не должны забывать о "законе подобия". "Хозяин" окружает себя, как правило, людьми, которые в своем поведении, в своих моральных устоях схожи с ним. Маленький "хозяин" безлик перед большим. Он выявляет свою структуру и суть над нижестоящими. Вспомним Ягоду, Ежова, Берию, Кагановича и других. Как в своих поступках они схожи с "большим хозяином"! Может быть, здесь тоже паранойя? Думаю, что во всех этих случаях психиатрия как наука должна сказать свое категорическое "нет".

Я понимаю ваши сомнения. Если всерьез говорить о диагнозе паранойи, то необходимо проследить ее течение. В конечном итоге только динамика симптомов может подтвердить реальность процесса. Известно, что при любом, даже самом благоприятном течении болезни развиваются изменения личности, которые начинают бросаться в глаза окружающим.

Но воспоминания маршала Г. Жукова, А. Василевского, И. Конева, встречавшихся многократно со Сталиным, не содержат никаких намеков на возможность расценить тот или иной его поступок как следствие психического заболевания.

Конечно, окружение Сталина, находясь в состоянии постоянного страха, могло не заметить (или умолчать) о таких изменениях его характера. Но ни У. Черчилль, ни Ф. Рузвельт, ни другие западные политические деятели, встречавшиеся со Сталиным через 18 лет после "диагноза Бехтерева", тоже не упоминают о каких-либо отклонениях в его поведении.

Значит, вы полагаете, что в психиатрическом статусе Сталина вообще не было никаких отклонений? По вашему мнению, он являет собой пример человека с абсолютно здоровой психикой?

Полагаю, что при всех особенностях характера Сталина нет оснований говорить о наличии у него психического заболевания в собственном смысле этого слова. Можно, конечно, поставить вопрос о психопатических чертах характера. В этом случае одни психиатры отнесут Сталина к кругу эпилептоидной психопатии, сославшись на наличие у него органических знаков (перенесенная в детстве оспа, извращенный сон, угловатые движения и т. д.). Другие смогут привести доказательства в пользу шизоидной или паранойяльной психопатии.

Не исключено, что найдутся исследователи, которые докажут, что у Сталина была не истинная психопатия, а психопатоподобное состояние, поскольку развитие личности до определенного периода шло нормально. По-моему, все эти вопросы не имеют столь принципиального значения. Практически у всех исторически значимых личностей при желании можно выявить психопатические черты. Во всяком случае, поле для домыслов здесь огромное, поскольку диагностика психопатии и сходных состояний сложна даже при многократных прямых консультациях, не говоря уже о попытках ретроспективного анализа.

Как тогда объяснить невиданные по своей массовости и внешней бессмысленности репрессия, уничтожение партии, превращение народа в безликую массу?

Сталин не только разработал "технологию безликости", но и "открыл" методы проверки ее глубины. Открыл, я думаю, инстинктивно, на уровне самых низменных чувств человека.

Подсознательно Сталин понял: если человек стерпит арест и физическое уничтожение брата, жены, отца, друга, то он уже не личность, он раздавленный пресмыкающийся червь, который никогда не поднимет руку на своего хозяина. Так он проверил своих "близких" - Кагановича, Молотова, Ворошилова, Калинина. Что это было со стороны Сталина - особый садизм, изуверство? Или это входило в технологию проверки безликости? Видимо, и то и другое.

В связи с этим мне кажется, что средства защиты от рецидива такой "социальной напасти", как вождизм, следует искать не в психиатрических экспертизах, а в социальных системах и той атмосфере, которые порождают подобных вождей.

Убежден, психиатрия не может оправдать жестокость Сталина, а любая попытка в любой форме (скрытой или явной) приписать Сталину психическую болезнь спасает его от суда истории, который еще только начался. Для профилактики подобных явлений нужны социальные факторы, в первую очередь гласность, демократия и решимость самого народа отстаивать свои права и свободу.